Судьба в желтом платье. Проза. Фантастика. Трагедийная драма - Борис Благовещенский

– Ты где так долго пропадаешь? Опять с Игорем гуляла? – первой спросила белокурая Лида.

– Нет, она, наверное, ходила на свидание с тем поэтом, который стихи ей присылает, – высказала своё мнение Жанна.

– С Игорем, конечно, – ответила за нее всезнающая Людмила, – тот ей давно уже не пишет,

Счастливая Валерия улыбалась, отшучивалась от подруг, а в ушах её еще шумело море, и пылали на губах горячие поцелуи Игоря. Она раскрыла свою раскладную кровать, неизвестно почему называемую в общежитии «мустангом», и, усевшись на нее, извлекла из портфеля двойной листик со стихами Игоря. На нем были следы, ещё не высохших морских брызг, и ей снова послышался запах моря. Она развернула его и увидела такой знакомый ей почерк. Валерия вглядывалась в неровные строчки и уже не сомневалась в том, кто писал ей столько дней нежные, иногда грустные, но полные любви, письма в стихах. Всего восемь строк было на этом листке из конспекта. Она читала их, замерев от счастья, не слыша ни реплик подруг, не видя их завистливых улыбок:

Я сознанье терял от твоих поцелуевИ кружилась в объятьях твоих голова!Ты – хмельная от счастья – шептала: «Люблю я»,Я хотел на весь мир прокричать те слова.Пил любовь я из губ твоих жгучих и нежныхИ хотел, чтобы не было счастью конца,Чтобы вечно пылал в нас огонь безмятежный,Чтоб слились в одно целое наши сердца…

Абсолютное оружие

Фантастический рассказ

Безмерный хаос объял планету

В столицах, городах и поселках день и ночь толпы народа проводили митинги, сходы, конгрессы, великие собрания, съезды. Человечество бурлило, как взорвавшийся вулкан, который дремал несколько веков, накапливая энергию. Оратор за оратором поднимались на трибуну. Слова: «Долой диктатора!», «Долой правительство!», «Да здравствует президентское правление!», срывались с уст выступавших на одном конце планеты, а на другом раздавалось противоположное: «Президента и правительство – в отставку!», «Диктатура или смерть!»…

Так длились дни, недели, месяцы. С каждым днем Планета все больше погружалась во мрак. Сначала остановились заводы и фабрики, потом прервалось воздушное сообщение внутри и между странами, замерли электропоезда. Оставшись без горючего, мертвыми стояли на улице автомобили. На полях фермеров осыпалась пшеница, гибли фрукты и ягоды в садах. Постепенно перестали выходить газеты, еще работали телекомпании и радиостанции, но и в их работе появились признаки разлада и хаоса. Голод, холод и смерть угрожали всему живому. Кто бы мог подумать, что рядовое событие XXI века – правительственный переворот в небольшом государстве, занимавшим несколько островов в Тихом океане, может стать роковым в истории земной цивилизации? Однако это было началом страшного конца, грозившего уничтожить все достижения цивилизации и весь человеческий род. В последующие за переворотом несколько недель, все информационные агентства мира сообщали о политическом кризисе, охватившем это островное государство. За ним пошли сообщения, что экономику охватил хаос. Люди бросали свои рабочие места, останавливали станки, выходили на площади и с утра до ночи произносили речи. Они не замечали, как скудеют полки их магазинов, не видели, как пропадает в поле выращенный урожай. «Всеобщий подъем» царил несколько месяцев.

Затем похожие события прокатились по другим странам мира. Будто какой-то неведомый вирус поразил сознание людей. На островах и континентах начался всеобщий хаос. С каждым днем из жизни и сознания людей исчезало очередное понятие, как: долг, обязанность, дисциплина, сознательность, работа, труд… Они перестали быть производителями и превратились в потребителей. Смыслом существования каждого из них стало добывание пищи, одежды, топлива. Группы людей из пяти – десяти человек, объединившиеся по принципу никому не известному, рыскали по городам и селам, шарили по складом, опустошенным магазинам. Наиболее разъяренные нападали на жилища, и, если силы нападающих превышали силы защитников, уходили с победой, унося с собой все, что нужно было голодному и полураздетому.

Правительства совсем потеряли контроль над своими народами. Армий больше не существовало. Солдаты, побросав оружие и военную технику, разбрелись по городам и весям. Врагов не было видно, но то, что грозило человеческой цивилизации, было страшнее всех известных доныне врагов.

Вечером на улицах жгли костры из книг, газет и журналов, которые теперь мало кого интересовали. Отблески пламени высвечивали угрюмые, отрешенные лица. Разговоры велись большей частью о том, что, где и как удалось добыть сегодня тому или другому участнику. Изредка у кого-то проявлялись признаки памяти, и он рассказывал о том, как жили они совсем недавно, как много всякого добра было в магазинах и на рынках, как они любили во время работы собираться в курилке и рассказывать анекдоты…

Правительства некоторых государств, хотя и потеряли власть над своими народами, но сохранили способность анализировать ситуацию. Дни и ночи они проводили в поисках причин создавшегося положения и путей выхода из него. Ученые, которые продолжали что-то открывать и изобретать в своих лабораториях, привлеченные правительством к решению проблемы, выдвинули гипотезу, что всему виной неведомый вирус, принесенный летающими тарелками с космической сверх цивилизации, чтобы уничтожить человечество на Земле.

В небольшом европейском государстве правительство обязало ученых оставить все научные поиски и заняться разработкой средства, которое сможет побороть новый вирус и уберечь людей от внеземной цивилизации.

По городам и селам были разосланы гонцы с указом правительства: того, кто найдет способ или оружие для защиты от инопланетян, ожидает высокая награда – почетный титул Спаситель Нации и поездка на Галапагосские острова, единственное место на Земле, где жизнь протекала в нормальном русле.

Указ правительства немного оживил людей. Но это привело лишь к новому всплеску митингов и собраний, на которых уже не искали виновных в нынешнем положении, а говорили, что нужно что-то делать, иначе всем настанет конец. Спасение пришло совсем неожиданно. Среди беспомощной неуправляемой массы людей была небольшая часть, сохранившая трудоспособность. Правда, они тоже ничего не производили, а целыми днями занимались тем, что рылись в библиотеках и, напрягая свой ум, читали старые книги и журналы, пытаясь найти в них путь к спасению человечества. К ним принадлежал и тринадцатилетний мальчуган.

В прохладный сентябрьский вечер, когда на улицах города привычно запылали костры, Джонни сидел возле одного из них в окружении взрослых людей, над чем-то глубоко задумавшись. Дядя Артур, сосед, предавался воспоминаниям.

– То ли дело раньше было: придешь на завод, врубишь станок, стружка, как змея, ползет из-под раскаленного резца. А в конце месяца пошел в кассу, получил свои законные, зашел в магазин, отоварился и никаких проблем. А сейчас…

Никто не поддержал его разговор, и он взял из груды книг толстый том в плотном переплете, презрительно оглядел его и, бросив в огонь, сказал: «А во всем эти писатели да ученые виноваты. Дописались».

Джонни смотрел, как огонь красными языками набросился на свою жертву, как яростно сопротивлялся синий коленкор. Но огонь оказался сильнее и хитрее. Не сумев овладеть жертвой с фронта, он подкрался к ней с тыла и начал пожирать страницы. Джонни встрепенулся, выхватил книгу из огня, сбил пламя и, взглянув на титульный лист, начал жадно читать. Лицо его при чтении то тускнело, выражая печаль, то внезапно озарялось светом радости, и он почти улыбался. Вдруг он вскочил на ноги и, потрясая книгой над головою, во весь голос, как одержимый, закричал:

– Эврика! Вот что пишет господин Энгельс: труд создал человека! У них все было потому, что они – работали!

Мужчины и женщины тоже вскочили, на их отрешенных лицах промелькнула тень надежды: одержимость и ясность ума, которыми светились глаза Джонни, передались им, и они хором закричали: «Ра – бо – та! Ра – бо – та!».

Джонни повернулся к дяде Артуру:

– Дорогу на завод помните?

Дядя Артур смотрел на него глупо и удивленно, как на привидение. Он никак не мог понять, что хочет от него этот соседский мальчишка. Внезапная догадка осенила его, и остроумное лицо озарила давно сошедшая с него улыбка. Он воскликнул:

– Ай, да Джонни, ай, да молодец!

Вокруг них уже выросла толпа человек в двадцать пять. Они с интересом и с надеждой смотрели на безусого подростка с горящим взглядом и небритого мужчину с тяжелыми рабочими руками.

Дядя Артур повернулся к ним и сказал: «Женщины – по домам, мужчины – за мной!». Толпа, превратившись в стройную колонну, двинулась по улице, скандируя, как заклинание: «Ра-бо-та! Ра-бо-та! Ра-бо-та!». По мере их движения, колонна все росла, пока не превратилась в людскую реку, которая, разделившись на ручейки, потекла к проходным фабрик и заводов.